КОВАЛЬ-ЗАЙЦЕВА Александра Ивановна

О целостности христианского представления  о человеке

Аннотация 

 В статье рассматривается христианское призвание человека к полноте жизни, к обретению своей личности, той духовной первореальности, которая рождается в богообщении.

Показано, что понимание человека как целостного существа, сотворенного Богом, лежит в основе христианской антропологии.

Основной вывод статьи: только через врачевание во Христе можно восстановить способность быть сопричастным божественной природе, не изменяя при этом природе человеческой.

В наше время христианство представляется как философия, умозрительное богословие или как народная традиция, сохранившая благочестивые нравы и обычаи. Человек с его сегодняшними заботами и проблемами ищет успокоения скорей у психотерапевта, чем в церкви, а если и придёт в храм поставить свечку, то в надежде на чудесное вмешательство высших сил в его невесёлую жизнь. Современный богослов о.Иоанн Романидис пишет: «Вера во Христа вовсе не является верой, если человек не проходит через врачевание во Христе. В таком случае налицо то самое противоречие, которое являл бы некий больной, питающий великое доверие ко врачу, но никогда не выполняющий его советов. Чтобы правильно воспринимать это лечение в его общей связи с миром, необходимо заметить, что если бы пророческий иудаизм и христианство как его преемник впервые появились на свет в двадцатом веке, то их, вероятно, охарактеризовали бы не как религиозные учения, но как медицинские науки, родственные психиатрии, чье распространение в обществе связано с их успехами в излечении различных стадий болезни частично поврежденной человеческой личности. Их ни в коем случае нельзя было бы воспринять как религии, которые при помощи различных магических приемов и верований обещают бегство от некоего, якобы материального, мира зла и лицемерия в некий, якобы духовный, мир безопасности и успеха» . 

В центре христианской антропологии – глубочайшая убежденность в том, что человек призван к обожению. «Бог стал человеком, чтобы человек обожился», -- учит св. Ириней Лионский. Слова из первой главы кн. Бытия показывают, почему человек занимает особое положение во вселенной, ибо он призван исполнить возвещенный при сотворении мира замысел о богоподобии: «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле. И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их».(Быт. 1:26-27). В действительности, такое представление о самом начале человеческого существования, ничего не разъясняя, лишь утверждает тайну человека. Если верно, что в человеческой природе заложен образ Божий, то, оставаясь честными по отношению к себе, к своей жизни, мы должны сказать, что человек не являет его в своём существовании. Если же признать, что этот образ совершенно недостижим, мы неизбежно приходим к отрицанию богосообразной сущности человека. Для антропологии останется только наука, которая, по словам русского религиозного философа В.Несмелова «… на основании всех своих опытов и экспериментов может говорить только о костях и жилах, о мускулах и нервах, т.е. в направлении философского вопроса она может рассматривать человека лишь в качестве добычи для могильных червей. Ведь теперь уж так и дело поставлено, что даже сама психология, в пределах естественнонаучного метода, не считает себя вправе говорить человеку о духе; потому что никому из ученых пока еще не удалось подцепить душу на острие ножа и посадить ее в реторту химика» .

Библейское повествование указывает на ту высоту, к которой призван каждый из нас, однако несоответствие реальной жизни замыслу о ней нередко заставляет усомниться в божественном происхождении человека. Каким образом христианству удаётся не только утверждать веру в Бога, в Церковь, но и веру в человека? Сердцевина христианской антропологии – тайна Боговоплощения. Наибольшее, что Бог мог открыть человеку о нем самом, выражено в полноте соединения Божества с человеческой природой. Исповедание Сына Божия совершенным человеком было для Церкви неимоверно трудно. На заре истории христианства признание этого факта стало «для Иудеев соблазном, а для язычников безумием»(1Кор.1:23), тем самым камнем преткновения, который расколол монотеистическую религию, разделил верующих и неверующих. Под натиском культового благоговения перед абсолютной трансцедентностью Божества отпадали от христианства принявшие было его народы, возникло иконоборчество, по сути своей отрицающее человеческий Лик Иисуса. Мощь идеологической атеистической машины советского времени была в первую очередь направлена на опровержение «историчности» новозаветной истории. С.С.Аверинцев в своём выступлении на конференции «Личность в церкви и обществе» говорил: «Казалось бы, атеист, с самого начала отрицающий бытие Бога и основные категории христианского сознания, не имел серьёзных причин придавать значение тому, вправду ли не жил или всё-таки жил на земле некий галилейский рабби по имени Йешуа. Но какое там! Именно человеческого естества этого Рабби советское «воинствующее безбожие» боялось больше всего на свете <…> совершенно особенное, необъяснимо иррациональное психологическое воздействие на читающую публику в Советском Союзе оказал роман М.Булгакова «Мастер и Маргарита». Извращённое, но по-своему глубокое мистическое чувство безбожников отдавало себе отчёт в том, что если души людей даже в таком смутном и малооригинальном изображении, отдающем и Ренаном, и Крамским, и Ге, встретятся с человеком Иешу, как будто бы только человеком, полным «человеческого, слишком человеческого», то для безбожия всё будет кончено, - так и произошло». Атеистическое мировоззрение видело главнейшую опасность в том, что христианство даст человеку знание о его способности быть сопричастным божественной природе, не изменяя при этом природе человеческой.

Христианство исповедует в полноте не только Бога, но и человека. Оно утверждает, что человек изначально способен к Богообщению. Для атеизма эта мысль совершенно невозможна. Признать бытие такого Бога, который однажды сотворив мир, забыл о нем, и теперь мир живет по своим законам, а Бог – по своим, нетрудно и ни к чему не обязывает. Но если человек призван возрастать от образа Божия к Богоподобию, значит перед человеком стоят творческие задачи и от него требуются ответные усилия. Нельзя верить в то, что человек несет в себе образ Творца – и жить по законам этого мира. Бог стал человеком, чтобы человек обожился. Такая антропология затрагивает жизнь каждого «здесь и сейчас». В центре святоотеческого учения о человеке – ВСТРЕЧА Бога и Человека в реальном времени. Главный смысл христианских гимнов, написанных Симеоном Новым Богословом, сводится к вопрошанию: «Если ты не встретил Его здесь, откуда твоя уверенность, что ты встретишь Его за гробом?» 

Две важнейшие категории, в которых Церковь рассматривает учение о человеке – это любовь и свобода. Сообразность человека Богу в том, что каждый из нас наделен той же глубиной Свободы, способен к такой же Любви, какую являет сам Бог. Дерзновение святых отцов позволяло им утверждать, что человек становится человеком, когда он становится Богом. Грехопадение привело к тому, что человека захотел спрятаться от Бога, стать невидимым, непроницаемым для Него. К восстановлению утраченной цельности стремятся многие религиозные (и не только религиозные) практики. Древние греки догадывались о том, что разгадка кроется в самом человеке – надпись на фронтоне Дельфийского храма гласит: ????? ??????? ("познай себя").

 В «Беседах на Шестоднев» Василий Великий говорит о том, что ветхий мир рассеивает личность, а в Новом Завете она собирается и раскрывается во Христе. Единство духа, души и тела – неповторимо и неразрывно. Именно поэтому христианство отвергает все теории реинкарнации и перевоплощения, разрушающие само основание в понимании человека как целостного существа, сотворенного Богом. Церковь верит, что человек, созданный и усыновленный Богом, призван уподобиться Ему. Каждом из нас дана возможность трудиться ради богоподобия. Бог не может принудить нас идти за ним; мы сами выбираем – жить по плоти или по духу. Однако жизнь по духу не означает отвержения плоти. В христианстве отношение к человеческому телу – это отношение к человеку в полноте. Многие античные философы считали тело темницей души. По Платону, главная задача человека – освободиться от телесной оболочки, чтобы уйти в чистый мир идей. Апостол Павел, напротив, вопрошает: «Не знаете ли, что вы - храм Духа Святого, и Дух Святой живет в вас?» (1 Кор. 6:19), следовательно, мы призваны хранить в красоте и чистоте храм, в котором обитает дух. Однако чрезмерная забота об этом храме может обернуться тем, что потребности тела станут единственным руководством к действию. Ни плоть, ни душа Царства Божьего не наследуют: «…прах ты и в прах отыдешь» - было сказано Адаму после грехопадения. Плотское неизбежно ветшает и уходит; человек, согласно христианской антропологии, воскресает в ином теле. Не зная ничего о Воскресении и Вознесении Христа, понять это невозможно, но мы можем верой принять, что человек воскреснет в теле. Эта невероятная высота обетования опрокидывается её тёмным двойником, суеверной надеждой на благополучную загробную жизнь, независимо от того, как проживёшь эту. Первые христиане, в отличие от людей Нового времени, не считали Воскресение доказательством бессмертия души, хотя Иисусу по Воскресении не раз приходилось убеждать Своих учеников в том, что Он – не призрак. Вот Он встречает разочаровавшихся, бегущих из Иерусалима учеников и говорит им: «Зачем вы смущены, и отчего сомнения поднимаются в сердцах ваших? Посмотрите на Мои руки и на Мои ноги; это я Сам. Дотроньтесь до Меня и уразумейте, что у призрака нет плоти и костей, какие видите у Меня!» и с этими словами Он показал им руки и ноги. Когда же они от избытка радости не могли поверить и дивились, Он сказал им: «Есть ли у вас здесь что съестное?» и они подали ему кусок печеной рыбы; и Он, взяв её, съел на глазах у них» (Лк 24: 38-4).

Для земного человечества остаются времена и сроки, хотя Христос воскрес, и в Нём воскресло и всё человечество. Между воскресшим, прославленным человечеством Христа и человеческой природой существует онтологическая прерывность, которую можно преодолеть, соединившись со Христом по Его обетованию: «Дана Мне всякая власть на небе и на земле; итак, идите и сделайте учениками все народы, крестя их во имя Отца, и Сына и Святого Духа, научая их соблюдать всё, что Я заповедал вам» (Мф. 28:18-20).

Христианская антропология говорит о том, что личная праведность – отражение образа Божия – это потрясающе много, но еще не вершина нашего призвания. Когда человек обретает личные отношения с Богом, тогда приходит понимание, что самого себя можно обрести только в общении с другим человеком. Закон духовной жизни, предполагает, что без любви к ближнему любовь к Богу иллюзорна. Читаем у ап.Иоанна: "Кто говорит: "я люблю Бога", а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит? И мы имеем от Него такую заповедь, чтобы любящий Бога любил и брата своего" (1 Ин 4:20-21). Если любовь действительно есть, она направлена и на Бога, и на человека. Увидеть в другом Бога – тайна Богочеловечества. Хомяков, Флоренский, Бердяев, Булгаков говорили о том, что ни один человек не познает глубины своей личности, пока не поймет глубину другого, не найдёт и в себе и в другом Христа. В способности рассмотреть красоту образа Божия в другом человек обретает дар сопричастности Божественной природе. Только в таком представлении о человеке раскрывается смысл Христовой заповеди о любви к врагам. Обретая подобие Богу в исполнении этой заповеди, человек обретает свою личность, ту духовную первореальность, которая рождается в богообщении. Эта духовная реальность – ответ Божий на нашу жажду полноты и целостности.

Summary

Christian epiclesis of the person to abudant life, to approptiation of wight, that spiritual primoreality, which is born in interaction with God, is considered.

It is shown that the understanding of the person as integral being, created by God underlies Christian anthropology.

The main conclusion of article is: only through сuring in Christ it is possible to restore ability to be copresent to the divine nature, without changing thus to the human nature.

КОВАЛЬ-ЗАЙЦЕВА Александра Ивановна – имеет два высших образования – техническое и педагогическое.

Более 10 лет назад связала свою жизнь со Свято-Петровским православным братством.

В 2007 году окончила богословский колледж при Свято-Филаретовском институте.