ЗАМЕТКИ ПРАКТИКУЮЩЕГО ВРАЧА

Никитина Елена Ивановна

Силы жить

Аннотация

Сталкиваясь с человеческими судьбами, всегда поражаешься красоте и силе человеческой личности, превозмогающей боль.

Душевным расстройствам подвержены самые тонкие, ранимые души, выбирающие борьбу с болезнью за право быть с людьми, а не нагромождение психологических защит, чтобы отгородиться от реальных контактов.

Иногда получается так, что эта борьба идет в одиночку в надежде на ту помощь извне, от мира людей здоровых, которая должна придти.

Душевнобольные верят в эту помощь, отчаиваются, впадают в апатию, сердятся, прощают и снова ждут.

Об этом рассказы, построенные на реальных фактах с должным соблюдением врачебной тайны.

В процессе работы с такими больными рождаются новые подходы, новые, порой уникальные, методы лечения, ибо практика опережает теорию, если наука находится в стадии становления.

Силы жить дает мать. Дает столько, сколько сможет.

Его мать трижды лечилась в психиатрической больнице, была повышенно эмоциональной, броско и вычурно одевалась. По материнской роли она скользила, не вникая в неё глубоко. Отец был жёсток, требователен, иногда бил мать. Он боялся отца. Лишь бабушка, Варвара Михайловна, была островком любви в его детской жизни.

Я держала в руках старую фотографию, где двухлетний малыш стоял на гранитном парапете, как это любят делать дети.  Он надрывался от плача. Мать держала его за руку. Взгляд её был отрешенным, ребенок её не интересовал в ту минуту. Он же пытался её разбудить, теребил ручкой. Детям бывает страшно, когда мамы нет рядом. Эта мама была рядом, но он её не чувствовал и боялся. Возможно, тогда её психическое состояние было далеко от нормы.

Впервые я увидела Юру на остром отделении. Он поступил туда по поводу депрессии. Жена оставила его, разменяв квартиру и забрав дочь, пока он был в плавании.

Он закончил мореходку, ему нравилось море. На корабле в команде ему было хорошо. В каюте на стене висела Анина фотография, на ней она была в зимней меховой шапке, ямочки на щеках, лицо весёлое, с задорной улыбкой. Все завидовали ему. Удар был тяжёлым, он не ждал его. Чтобы не оставаться одному, он пустил к себе жить приятеля. Тот обокрал его и исчез. В больницу отправила его мать, обнаружив знакомые ей проявления глубокой депрессии.

Он послушно принимал лекарства. Всё ему было безразлично. Аня навестила его в больнице с новым мужем. Это было безжалостно, защититься он не мог, не было сил. Аня сказала, что в квартире за городом, где он оказался после размена, будет прописана его дочь Оля.

В газетах он читал только спортивные новости. Приходя в отделение, я видела его симпатичное лицо и грустные глаза. Он был похож на хорошего ребенка, который ждал маму. Я старалась принести ему свежие газеты, он вежливо благодарил меня. Мне хотелось поскорее ему помочь.

От лекарств ему стало лучше, и его направили ко мне на психотерапию. Он слушал музыку, посещал групповые занятия, старался быть полезным. После выписки из больницы продолжал приходить к нам. В своей квартире ему было тяжело. Только ласточки, свившие гнездо у него над окном балкона, делали его дом жилым. Иногда он ночевал у матери, играл с ней в карты, приносил продукты. Часто она была не в духе и просила не приходить. Ему это было больно, хотя он изо всех сил старался её понять. Постепенно он начал внутренне отогреваться, устроился на работу. Жизнь развела наши дороги. Я уволилась из больницы. Он жил далеко за городом.

Я работала уже в другом месте, но вспомнила о нем и позвонила его отцу. Тот дал адрес, я поехала к нему, нашла квартиру, но Юры дома не было. Никто не знал, где он. Я оставила записку, вложив её в дыру над замком, откуда тянуло сквозняком.

Потом Юра позвонил мне и зашел – по  старой памяти послушно пришел по моему зову. Он был не трезв и рад встрече. Перед уходом он обнял меня и слегка прослезился. Мне так хотелось помочь этому внешне сильному мужчине с детскими глазами, ищущими маму. Я нашла ему работу и жилье в городе, но у него не нашлось достаточно сил, чтобы воспользоваться этими возможностями. Он снова исчез из виду. Продолжать терапию было невозможно без усилий с его стороны, но у него сил уже не было. Это было поздней осенью. А в марте мне позвонил на работу его отец и сообщил, что 8 марта Юра замерз в поле. Отец извинился, услышав слезы в моем голосе. Я рыдала безутешно, эта утрата отзывается болью в сердце и сейчас. Понимаю, что так быть не должно.

Я долго выбирала ему цветы и опоздала в морг. Его похоронили без меня. Служитель морга сказал, что он не был пьян, не обнаружили и травм. Просто он возвращался от женщины, которая предала его – нашла  другого. Она не впустила его в дом. Он пошел к себе через поле и, упав и глядя в звездное небо, не захотел встать. Те силы, что дала мать, кончились. Он старался экономить их, очень берег тепло, запас которого есть в душе у каждого. Но случившееся было так неожиданно. Он не нашел этой капли сил, которая позволила бы ему встать и добраться до дома. Он потерял слабую ниточку тепла, которую очень берег. Он замерз не от холода. Ночь была уже теплая, и одет он был в меховую куртку. Звезды горели тихим светом, ласковым, как глаза любимой женщины, может быть, матери, может быть, дочери. Замерзла его душа.

По гороскопу он был Лев. Отец поставил на его могиле памятник. Я была там вместе с отцом и до боли похожей на него красивой и сильной девушкой, его дочкой. Она улыбалась его улыбкой, уверенной и счастливой. Глаза были, слава Богу, другие, без боли и тоски. Я сказала ей, что отец написал для неё сказку о капитане и море, сказку про любовь. Может быть, она придет за ней, папиной сказкой. Я жду её.

Никитина  Елена Ивановна – в 1980г. закончила 1-й ЛМИ им. акад. И.П. Павлова, затем интернатуру по психоневрологии, в течение 20 лет работала в психоневрологической больнице, из них 14 лет врачом-психиатром и 6 лет врачом психотерапевтом. В 1999г. закончила ВЕИП по специальности психолог-психоаналитик. С 2000г до 2011г работала психиатром-наркологом в поликлинике, по совместительству - психотерапевтом в частных клиниках с детьми, подростками, взрослыми, пожилыми людьми. Имеет опыт работы с психосоматическими расстройствами. В 1996г. получила международный диплом по психопунктуре. C 2006 по 2009гг вела рубрику «Когда болит душа» в газете «Лечебные вести».